По оценкам большинства наблюдателей, нынешние выборы главы Екатеринбурга были беспрецедентно напряженными. Противостоящие стороны применили все доступные им средства нападения и обороны. Наиболее ярким проявлением предвыборной борьбы стала журналистская лексика, призванная добавить яркости событиям.
Противостоящие СМИ, в первую очередь, обрушивались на персоналии. Так, Юрий Осинцев заслужил множество эпитетов со стороны промэрских телеканалов и газет. Особенно явственно в прозвищах отражается несамостоятельность кандидата - таких большинство. Так кандидат Осинцев стал обладателем определений: «фанерный», «картонный», «пластилиновый», «карманный», «декорация в политическом спектакле», «ширма для криминала». Однако наиболее эффектно журналистская мысль воплотилась в прозвище «мэрионетка». Отсутствие у Осинцева большого таланта к публичным выступлениям и его неяркая риторика послужили причиной возникновения прозвищ «робот-андроид» и «амеба». Неаккуратная работа команды Осинцева - рассылка агитационных писем, в том числе на имя умерших горожан, породила прозвище «некрофил». Против Осинцева сработали его давние высказывания: по поводу миграционной политики в Свердловской области, после чего он стал «китайским шпионом», а также насчет облика идеального мэра («как идеальный джентльмен, гладко выбрит и слегка пахнет виски»), после которого Осинцева принялись называть алкоголиком.
В адрес Чернецкого, как ни странно, было высказано несколько меньше обидных прозвищ. Вероятно, это связано с более качественной работой над предвыборной кампанией и имиджем, найти «тонкие места» в котором сложнее, чем у Осинцева. В основном прозвища Чернецкого связаны с обыгрыванием его фамилии: давно приклеившееся «ЧАМ», а также «Дядька-Черномэр», «Комендант Че». Статность Чернецкого и его влиятельность стали причиной появления прозвища «Барин».
Промэрские СМИ подверглись массированной словесной атаке со стороны «конкурирующих фирм». Особенную изощренность проявило ТАУ, известное своими красноречивыми комментаторами и репортерами. Во-первых, досталось телеканалу «Студия-41», официальному рупору городской власти. Общеизвестным прозвищем стало «Чё-1», словесно-цифровой синтез. Журналистов «41 канала», соответственно, обозвали «чёодиноидами». Досталось газетам мэрского медиа-холдинга, хотя их прозвища появились достаточно давно: «Вечерний Екатеринбург» стал «Веркой», а «Уральский рабочий» - «Уркой». Привычной для слуха зрителей ТАУ стала фраза «Подметные газетенки Верка и Урка». АПИ - Агентство политической информации, нарекли «агентством ПИ-и-и». Дислокация основного числа промэрских СМИ (Малышева, 44 - «Рубин») породила ряд новых прозвищ: «рубиновые сидельцы», «журки из «Рубина». Политическая ангажированность этих СМИ вызвала эпитеты: «мордоделы из «Серого дома», «карманные СМИ», «средства массовой дезинформации» «черные чернецкие вруны». Ненависть журналистов ТАУ к своим братьям по цеху достигла предела: игра слов вплотную подошла к матерной ругани. Безобидное слово «пиарщики» применительно к промэрским СМИ перефразировали сначала в «пиэры», а затем в «пиарасы», которое напоминает известное нецензурное слово, произнесенное с изящным грассированием.
Подводя итог списку предвыборных ругательств, сложно не заметить, что наибольшую ожесточенность в этом деле проявили прогубернаторские СМИ, особенно ТАУ. Вероятно, жесткости и резкости суждений требует «фирменный стиль» телеагентства, но итоги выборов показали, что оскорбления являются далеко не самым веским аргументом в политической дискуссии.
|
Лента заявлений
Паблисити
Обзор PR
СМИ ли надо?
На слуху
