|
Радио Шансон, Новости,
: Как лично вы относитесь к идее принятия закона об оппозиции?
Алексей Макаркин: В российских условиях это сейчас будет достаточно противоречивый документ. Потому что, с одной стороны, идея хорошая, чтобы закрепить права оппозиции, потому что они ущемляются. Хорошо было бы в законе предусмотреть, чтобы различные политические силы получали пропорционально полученным на выборах голосам доступ в эфир. Но, с другой стороны, какие-то сюжеты типа теневого правительства, которые существуют в некоторых странах, в России вряд ли реализуемы. Потому что у нас в стране не понятно, кто в данном случае является субъектом этого закона, кто есть оппозиция. В Англии это понятно: есть консерваторы и лейбористы, которые чередуются у власти, там двухпартийная система, соответственно, там существует оппозиционный теневой кабинет, глава и члены которого имеют доступ к информации, в том числе секретной, и готовы в любую секунду занять кабинет, стать реальными членами правительства. В России не понятно, кто будет формировать этот теневой кабинет. КПРФ? ЛДПР? «Родина», которая в Думе раскололась? Или все сразу?
: У нас любая оппозиционная партия готова сформировать кабинет в момент.
А. Макаркин: У Семикина есть уже сформированный кабинет, в котором действуют теневые министры. Только, кто про этот кабинет знает и каково его реальное влияние? Всем очевидно, что такое влияние у него отсутствует.
: То есть, вы считаете, что в российских условиях закон работать не будет?
А. Макаркин: Думаю, что он будет работать, но очень ограниченно. Допустим, предусмотрели в законе, что у оппозиции есть такие и такие-то права. Идет представитель оппозиции на телевидение, его туда пускают, а потом идет представитель партии власти. И сразу же оппозиционер начинает ругаться, почему это партии власти дают так много времени в эфир. На что им отвечают, что время дается не представителю партии власти, а министру или председателю Госдумы и т.д. И здесь какие-то квоты по предоставлению эфирного времени будут сильно размываться. Что касается возможности информирования каких-то членов теневого кабинета о том, что делает сейчас власть, то сначала надо такой кабинет сформировать. А также необходимо сделать еще одну вещь. Конечно, можно принимать любые законы. Но необходимо, чтобы и в обществе, и среди российского чиновничества существовало уважение к оппозиции. Потому что реально в стране уважения, признания того, что оппозиция является чем-то закономерным и необходимым, а не просто вынужденным компонентом демократического государства (раз у нас демократия, поэтому приходится терпеть оппозицию), такого понимания, что это необходимое явление, которое является глубоко полезным, в России нет.
: Многие из наших слушателей могли бы возразить, что у оппозиции имеются свои газеты, которые читает та аудитория, которая хочет их читать. Я их читаю, потому что у меня работа такая. Но другие не читают. Почему оппозиция должна представлять себя на телеэкранах. Да люди скажут, что они не хотят этого слушать, ибо им это не интересно, а подайте им лучше юмористов.
А. Макаркин: Что касается печатных СМИ, их значение в настоящее время существенно сократилось. Это в 1989 году стояли очереди за печатными изданиями, где публиковались какие-то материалы политического характера. Сейчас это всё ушло, и тиражи таких СМИ минимальны.
: Но они отвечают количеству тех людей, которые интересуются этими идеями.
А. Макаркин: Дело в том, что если спросить россиян, хотят ли они видеть не просто оппозицию, а политиков вообще на телеэкране, наверное, большинство скажет, что вряд ли. Пусть юмористы занимают 100 процентов времени, чередуясь с сериалами или чем-то еще. То есть, здесь речь идет не только об оппозиции, а вообще о представительстве на телеэкранах политических сил.
: Может быть, это говорит о том, что общество начинает жить более стабильной и предсказуемой жизнью? Если мы вспомним времена I съезда народных депутатов, то там не надо было ни сериалов, ни художественных фильмов.
А. Макаркин: Там сериалом был сам съезд, который смотрели в прямом эфире. Это, конечно, была аномалия. Сейчас востребованность в оппозиции в обществе существенно снизилась. Причиной этого стали экономическая стабилизация, рост экономики, своевременная выплата пенсий и зарплат (теперь речь идет о том, чтобы их увеличивать), выдвижение различных национальных проектов, демографические инициативы. Но я бы отметил следующее. Во-первых, ценность оппозиции заключается в том, что она не дает возможности самоуспокоиться власти. То есть, она власть критикует. Иногда конструктивно, иногда – не вполне, но она не позволяет власти замкнуться наверху, на своем чиновничьем олимпе. Во-вторых, если через какое-то время популярность ныне действующего правительства вдруг стремительно упадет, тогда в случае отсутствия реальной цивилизованной оппозиции, которая готова прийти, выдвинуть конструктивные идеи, готова предложить специалистов в качестве потенциальных членов правительства, общество может снова войти в ситуацию конца 80-х годов с их полнейшим хаосом и митинговым ажиотажем. То есть, оппозиция необходима для того, чтобы в какой-то непростой ситуации осуществить цивилизованную передачу власти, как это происходит в других странах, где у избирателей есть выбор. Там, когда политические силы у власти обманывают избирателей, последние имеют возможность проголосовать за реальную, внятную, вменяемую альтернативу.
|
Лента заявлений
Паблисити
Обзор PR
СМИ ли надо?
На слуху
