|
Радио "Эхо Москвы-Екатеринбург", Ксения Ларина
Ксения Ларина: Программа «Ищем выход», у микрофона Матвей Ганапольский, сегодня мы говорим о сокращении срока службы в армии – важное сообщение, сегодня президент России подписал соответствующий указ, в котором говорится, что военная служба в России с 1 января следующего года официально сокращается до одного года. Тем не менее, к нашей передаче, к нашим гостям, пришло огромное количество вопросов, связанных с этим переходным периодом. Потому что все, оказывается, не так просто, и в основном вопросы женщины задают, у которых дети, и они хотели бы понять, как это все будет. Поэтому выход, как мне кажется, прежде всего, будем искать в хорошей, точной информации - это задача этой передачи очень точно информировать наших слушателей, как это все будет. Аркадий Георгиевич Баскаев, член Комитета Госдумы по безопасности, генерал-полковник, добрый вечер.
Аркадий Баскаев: Это уже не первый случай в нашей истории, я начинал свою службу офицерскую в 1966 году, и в то время, в 1968 г. изменилась служба с трех до двух лет. И вот тогда действительно была такая очень серьезная проблема для тех, кто пошел служить на два года, и тех, кто служил третий год – это был сложный переход. Конечно, здесь тоже - те, кто призовутся в этом году весной и те, кто призовутся до 31 декабря этого года, будут служить полтора года. Но, к сожалению, ситуацию по-другому нельзя было построить - моментально перейти на одногодичную службу невозможно. Это фактически такой хаос в армии произойдет, что…
К. Ларина: А почему, в чем хаос?
А. Баскаев: Смотрите, до 1 июня будущего года, до конца будущего года, будут служить люди, которые будут служить полтора, и за это время произойдет первый, весной будущего года на один год, затем только осенью будущего года тоже на один год. И в это время произойдет смена этих поколений в армии – так будем говорить, и не произойдет такого резкого сокращения его, численности в том числе. Это очень важно. Действительно, очень будет завидно тем, кто будет служить. Но у них, во-первых, остается отпуск – они его получат, а те, кто придет на один год службы, те уже не будут его иметь. То есть, к сожалению, да, но факт есть факт - по – другому поступить было нельзя.
К. Ларина: Но тогда, уважаемые коллеги, все-таки согласитесь, что Военная комендатура – тут даже по названию - то есть, я понимаю, что она немного устроена иначе, это не совсем комендатура в классическом понимании, но дело в том, что она должна стать – скажу сейчас немного дурацкое построение – она должна стать более, если можно так сказать, милице- или полицеообразной, то есть, более оперативной и мобильной.
А. Баскаев: Знаете, я не соглашусь с коллегой. Я считаю, что все-таки введение подобного института военной полиции необходимо. И мы все равно к этому причем. Это моя точка зрения человека, прослужившего 40 лет. Все равно невозможно комендатуру иметь в каждой военной части. Они есть в больших военных городках, их нет в маленьких военных городках. Если они есть – там 2-3 человека. Должна быть система контроля, совершенно не подчиненная данному командиру, который в этой части является начальником гарнизона даже, как мы это говорим. Но именно эта система контроля общественного порядка, контроля поведения военнослужащих, да, принятия таких экстраординарных мер, как изоляция пьяных, и так далее - это должен быть четко созданный институт.
К. Ларина: По сути, это полицейские функции.
А. Баскаев: Совершенно правильно. Но от этой идеи еще не отказались. Я понимаю положение Сергея Евгеньевича, но сегодня в думе есть подобные предложения, и они обсуждаются.
К. Ларина: Ну, давайте, «милиция».
А. Баскаев: Как угодно. Это не военная, конечно, фраза, но смысл, самое главное ее понимание - что это должна быть совершенно самостоятельная структура, которая контролировала бы положение дел в части, и информировала бы об этом, как минимум, командующего войсками округа или его уровня начальника, который бы знал ситуацию реально, и это должно взаимодействовать с той же военной контрразведкой, о которой мы говорим, хотя это не ее задача - там вопросы совершенно другие. И эта система контроля – она должна быть в армии. К сожалению, сегодня она несколько нарушена, может быть, и произошел в свое время всплеск вот тех неуставных особенно взаимоотношений в последние годы. Мне думается, что к этой теме надо возвращаться, и я хочу еще раз подчеркнуть, что в Госдуме, в Комитете по обороне, и в нашем комитете, эта идея обсуждается, и очень активно.
К. Ларина: Хорошо. Давайте еще по одному поводу поговорим. Мы недавно обсуждали эту тему, вы знаете, появилась идея, чтобы преступления, совершенные в армии, рассматривали не военные суды, что не очень понятно - что такое военные суды, а рассматривали обычные суды. Потому что, если не ошибаюсь – по-моему, это сказал бывший министр обороны Иванов – по-моему, он - что преступление не бывает каким-то специальным, оно такое, общее. Преступление и есть преступление. И мы обсуждали это с коллегами, журналистами, думали, хорошо это, или нет, и наши мнения разделились. С одной стороны, если человек совершил какое-то преступление в армии, предположим, убил какого-то военнослужащего – не дай бог, конечно - что он убил просто гражданина России. Другие говорил, что - ну, понимаете, армия – это такая специфическая история, там полно секретов, и так далее. Ваша точка зрения, как здесь должно быть?
А. Баскаев: Действительно специфика есть, знание элементарных воинских, военных положений для судьи обязательно. Конечно, можно решить, чтобы они даже не обязательно были военнослужащими, чтобы не носили погоны, пусть это будет судья в мантии. Суть самая главная не в этом, а главное, чтобы была специфика все равно. Понимаете, есть моменты, которые обеспечиваются Минобороны - все должно выйти на Министерство юстиции, но специфика должна быть. Тут еще одна идея появилась недавно, если вы видели в прессе – буквально на днях - ликвидация дисциплинарных батальонов.
К. Ларина: Да, дисбатов.
А. Баскаев: Это тоже такая… на мой взгляд, военного человека - я не понимаю этой инициативы – она вышла из Минобороны, насколько я знаю из прессы. Я не понимаю. Вы знаете, что дисбат - это военная организация, дисциплинарный батальон, где люди, совершившие воинские преступления, отбывают наказание. Во-первых, это не является судимостью. Потому что, отбыв срок в дисбате, он возвращается в часть, и он может быть через какое-то время уволен, и он вернется в семью, свой город, фактически… Но совершенно другое дело, когда пацана - даже не зато, что он ударил кого-то - за это можно получить год-полтора дисбата - а мы отправим его сегодня в колонию к уголовникам, которые совершали преступления, изнасилования, и так далее. На мой взгляд…
К. Ларина: Подождите, так вы за дисбат, или против?
А. Баскаев: Я – за дисбат. За сохранение дисбатов. Потому что нельзя пацана, 18-19-летнего мальчишку, отправить сегодня в колонию за то, что он, например, допустил неуставные взаимоотношения. Или, грубо говоря, он потерял магазин от автомата. Любое воинское преступление, какое он совершил - но его превращают в преступника. Это во-первых. Во-вторых, раз он попал уже в колонию, так будем говорить, он не сможет уже даже вернуться и дослужить свой срок в армии. Я, например, не понимаю этой идеи и этого смысла. Я лично буду выступать против.
|
Лента заявлений
Паблисити
Обзор PR
СМИ ли надо?
На слуху
