БАЭС-2 и ошибка Николая Ошканова

"Урал паблисити монитор", Константин Тимофеев

На сооружении 4 энергоблока Белоярской атомной станции, крупнейшей стройке РФ, изначально патронируемой и лоббируемой партией «Единая Россия» происходят серьезные административные перестановки. Об этом на пресс-конференции 8 сентября сообщил директор БАЭС Николай Ошканов. По его словам, ФГУП «Концерн «Росэнергоатом», филиалом которого является БАЭС, принято решение о выделении многомиллиардной стройки в отдельное предприятие «Дирекция строящейся Белоярской атомной станции 2». Причем директором нового предприятия будет назначен нынешний заместитель Ошканова по капитальному строительству Юрий Носков. Как сообщил директор БАЭС, процедура создания нового предприятия, которому предстоит теперь не только принять от БАЭС необходимое имущество, относящееся к стройке 4 энергоблока БН-800, но и набрать в штат работников, продлится в самом оптимальном варианте не меньше, чем до нового года. Как заявил Ошканов, в целом само решение о создании отдельного предприятия является прогнозируемым и ожидаемым, поскольку подобное отделение строек от основного производства уже было проведено и на других атомных станциях РФ – дескать, БАЭС оставалась единственной станцией в РФ, которая занималась всеми работами в рамках одной правовой формы.

Сообщая об этом, Ошканов старался выглядеть невозмутимым, не смотря на то, что в результате данной реформы из его сферы влияния «уплывает» почти 70-миллиардный бюджет многолетней стройки и власть на крупном предприятии, которые передаются, по сути, его заместителю. Если проанализировать всю поступившую из концерна «Росэнергоатом» информацию, можно сказать с уверенностью, что начатая федералами работа по разделению сфер влияния и денежных потоков на предприятиях концерна уже в ближайшее время обернется для директора БАЭС выходом на пенсию, поскольку в прежнем виде конструкция управления атомными станциями не сохранится. Главный тренд преобразований звучит так: на предприятиях концерна каждый должен заниматься своим делом и нести за него ответственность. То есть уходящее корнями в советское прошлое единое многопрофильное управление на местах устраняется как явление, оно переходит в сферу ответственности федеральных менеджеров по регионам, а структура предприятий на местах разделяется по профильным направлениям, каждым из которых будет руководить местный менеджер, подотчетный московскому руководству. Сегодня директора станций де юре являются заместителями директора Концерна. В результате преобразований эти многопрофильные должности должны исчезнуть, а на смену им должны прийти узкопрофессиональные административные позиции. Не случайно в преддверии реформы руководство концерна обязало директоров станций навести порядок с имуществом, почистить балансы и избавиться от всех непрофильных активов в пользу муниципалитетов, в которых АЭС, как правило, являются градообразующими предприятиями. Среди таких активов – вся социальная и коммунальная сфера, стоявшая ранее на балансе станций. В принципе, данная работа стала для директоров на местах своего рода тестом на профпригодность в рыночных реалиях. Большинство из них, в том числе и Ошканова, можно отнести к советскому понятию «красный директор», к принципам которого относятся в большей степени стремление к единоличному управлению, чем к извлечению производственной прибыли.

Проблема в том, что, судя по результатам работы и по ситуации в Заречном, Ошканову не удалось продемонстрировать адекватное понимание новых условий, в которых оказались атомные предприятия. Если говорить об избавлении от непрофильных активов, то стратегической ошибкой зареченского директора, по мнению наблюдателей, стало перекраивание в своих интересах распоряжений, поступавших из концерна. Так, Ошканов вопреки желанию концерна о выходе из управления коммунальной и социальной сферами города попытался «уйти так, чтобы остаться». Большинство объектов, включая такие стратегические как тепловые сети, энергоцех, городская котельная, были переданы городу таким образом, что взаимозависимость работы этих обьектов и атомной станции была не устранена, а наоборот, усилена. Например, энергоцех был передан городу без оборудования, которое зачем-то осталось в руках БАЭС, попытавшейся вступить в коммерческие отношения с системой городского ЖКХ. Котельная и сети были переданы частично – так, что сегодня и муниципалитет, и станция одинаково зависят друг от друга в вопросах подачи тепла и воды. Таким образом, сохранив влияние на ЖКХ города, Ошканов попытался выстроить ситуацию так, чтобы обратить его в источник прибыли для БАЭС и концерна, сохранив при этом собственное влияние в городе. Однако случилось обратное: взаимозависимость и сомнительное разделение балансовой ответственности (неполная передача имущества) привело к прямым убыткам и даже политическим рискам для концерна. В нынешнем отопительном сезоне Заречный уже дважды подвергся кризисным потрясениям с перебоями отопления и 40-дневным отсутствием горячей воды – БАЭС не смогла обеспечить выполнение условий договора о поставке жителям города тепла и горячей воды, хотя на заключении именно такого договора прямых поставок настаивал Ошканов перед началом отопительного сезона. Для федералов, которым непонятно, почему Ошканов полез в коммуналку, когда бизнес Концерна заключается в продаже энергии на транснациональный рынок, стало очевидно, что пытаясь «по-советски» управлять жизнью в городе, Ошканов завяз в противоречиях и спорах с участниками сферы ЖКХ Заречного, перешедшей, как и вся страна, от командно-административных к рыночным условиям работы – в соответствии с изменившимся законодательством. Противоречие этих принципов в деятельности руководства БАЭС обозначилось весьма причудливым образом. После того, как концерн стал применять политику мотивации местных менеджеров на увеличение дополнительных обьемов производства и отпуска электроэнергии, обозначив, что распределение дополнительных денег от сбыта передается директорам станций, на БАЭС вдруг обнаружили, что лучший способ получить дополнительные доходы – снизить подачу тепла в городские коммунальные сети. Злые языки поговаривают, что именно поэтому Ошканов «не отпускал» коммунальный сектор, ведь появился рычаг легкого увеличения премиальных. Впрочем, сплетение командно-административного желания увеличения премий и рыночной ситуации в ЖКХ в конечном итоге стало рикошетить и по интересам БАЭС – станция начала проигрывать суды по искам коммунальных компаний. Только в этом году такие «потери» зареченского филиала «Росэнергоатома» составили более 50 млн. рублей.

Примечательно, что на фоне не нужных концерну «войн» за коммунальные «крохи» (около 35 млн. рублей в год), директор БАЭС не проявил себя адекватно и в деле строительства 4 энергоблока, в рамках которого тех же коммунальных и социальных объектов для муниципалитета Заречного должно быть построено почти на миллиард рублей. Не смотря на то, что деньги на эти цели пошли от федералов еще в 2004 году, их освоение, на фоне демонстрирования руководством БАЭС собственной власти перед муниципалитетом, по сути, затормозилось, опять-таки вопреки интересам концерна. То, что на БАЭС-2 (новый энергоблок) назначают не Ошканова (который формально руководил стройкой все эти годы), а его заместителя Носкова, выглядит недвусмысленно. Пока Ошканов, обрастая коммунальными долгами, показывал городу, что он здесь хозяин, Носков фактически руководил стройкой. Кстати вывод из-под Ошканова строительства нового блока приветствуется сотрудниками и на самой БАЭС – в этом вопросе Носков, безусловно, более компетентен. В этой связи нелишне вспомнить и недавнее ЧП в процессе монтажа опорного кольца реактора БН-800 – в самый последний момент выяснилось, что кольцо принято от поставщика в бракованном состоянии, анализ причин ЧП также вел нити к директору, который, по слухам мало вникая в детали, ориентировал подчиненных принимать оборудование в авральном режиме.

В кулуарах свердловского энергостроя поговаривают, что вопрос о продлении контракта с Ошкановым в «Росэнергоатоме» уже не стоит. Более того -- не исключено, что если директор БАЭС будет и в отношениях с новым предприятием опираться на те же принципы, что и в отношениях с городом, вопрос о его уходе может быть поставлен гораздо раньше.