Высший pr-пилотаж Путина

Yandex.ru . Ответы президента. Стенограмма

17:27 Миронюк С.:

Здравствуйте! Я Светлана Миронюк, РИА «Новости», и мы начинаем Интернет-конференцию Президента России Владимира Путина. Она проходит в Кремле.

Здравствуйте, Владимир Владимирович!

Добрый день!

Миронюк С.:

Сегодня многомиллионная аудитория Интернета из десятков стран мира имеет возможность задать Вам свой вопрос. Я хочу представить двух известных журналистов, которые будут задавать вопросы интернет-аудитории Президенту России. Би-Би-Си представляет обозреватель Бриджит Кендалл. От имени сайта Яндекс.ру вопросы задаст Александр Гурнов, ведущий телеканала «Russia today».

В течение недели в Интернете на российский сайт Яндекс.ру и англоязычный сайт ВВС приходили многочисленные вопросы интернет-аудитории. На сегодня собрано более 150 тыcяч вопросов. Два слова о формате нашей он-лайн конференции. Господин Президент будет отвечать на три группы вопросов.

Первая — это вопросы, собравшие большинство голосов при рейтинговом голосовании в сети. То есть те вопросы, которые Интернет-сообщество считает наиболее значимыми и актуальными. Однако не все из них будут заданы Президенту, поскольку накануне конференции в сети прошло несколько акций флэш-моб, искусственно завысивших интерес к некоторым заданным вопросам.

Вторая группа вопросов, это вопросы, которые выберут Бриджит и Александр.

И, наконец, мы надеемся, Владимир Владимирович, что какие-то вопросы Вы выберете сами и ответите на них.

Сбор вопросов продолжается и сейчас, они поступают на наши компьютеры в режиме он-лайн. Поэтому у вас есть возможность отправить свой вопрос Президенту и получить ответ в прямом эфире.

Пожалуйста, Бриджит.

 17:47 Б. Кендалл:

Спасибо, Светлана.

И спасибо, Президент Путин, что согласились ответить на вопросы наших читателей в эфире ВВС. Это вызвало огромный интерес у нашей аудитории по всему миру. И мы уже получили 5000 отдельных вопросов, многие по иностранным темам.

И первый вопрос от Джузеппе из Южной Кореи касается Северной Кореи и ракетных испытаний: насколько опасна эта ситуация и что намерены делать в России?

Наша официальная позиция была заявлена уже Министерством иностранных дел. Мы разочарованы тем, что происходит в этой сфере. Объективно мы понимаем и знаем, что Корейская Народно-Демократическая Республика не является участником соответствующих международных соглашений, которые ограничивают деятельность в этой сфере. Это формально-юридическая сторона дела. И когда северокорейские партнеры говорят об этом, они — нравится это кому-то или не нравится — они правы. Вместе с тем права одних не могут быть реализованы таким образом, чтобы нарушать права других.

Я сейчас не говорю о ситуации, которая складывается в регионе, имея в виду в целом с точки зрения международной безопасности, но даже с точки зрения безопасности судоходства. Испытания подобного рода нельзя считать нормальными, потому что все цивилизованные страны, когда проводят такие испытания, сообщают заблаговременно о месте проведения этих испытаний, о предполагаемом месте падения отдельных частей ракет и предупреждают о том, чтобы суда не заходили в соответствующие акватории мирового океана. Это первое.

Второе. Информация прессы о том, что часть этих ракет упала в непосредственной близости российских границ, нашими национальными средствами слежения эта информация не подтверждается. И я бы здесь не стал ничего дополнительно нагнетать, но если мы посмотрим на этот вопрос с точки зрения северокорейской ядерной проблематики, то ясно, что само наличие ядерного оружия, оно, конечно, вносит определенную тональность в решение этой проблемы. Но когда появляются еще и средства доставки, то проблема усугубляется.

И я бы считал, что в будущем мы должны рассматривать не только северокорейскую ядерную проблему, но и рассматривать этот вопрос с точки зрения возможного наличия у Корейской Народно-Демократической Республики средств доставки ядерного оружия.

 18:05 Б. Кендалл:

Но если Пхеньян не остановится, то, что делает сейчас. Спрашивают, когда Россия использует свой дипломатический вес, чтобы приструнить Северную Корею и что заставит Вас согласиться на санкции?

Я уже сказал, что произведенное испытание вызывает у нас озабоченность. И мы бы предпочитали, чтобы таких подарков международное сообщество и Россия не получали, имея в виду, что эти испытания проводятся в стране, которая граничит с нами и испытания проводятся в непосредственной близости от наших границ.

Вместе с тем эти события не должны приводить к таким эмоциям, которые бы захлестнули здравый смысл при рассмотрении вопросов подобного рода. Они должны рассматриваться во всем комплексе. Они должны привести, на мой взгляд, к восстановлению переговорного процесса по северокорейской ядерной проблематике с учетом тех факторов, которые появились вновь. И должна быть создана атмосфера для достижения взаимоприемлемых компромиссов. В этом заключается сегодня наша позиция.

А. Гурнов:

Владимир Владимирович, я представляю почти миллион пользователей Рунета, которые через Яндекс задали вопросы, голосовали за наиболее популярные вопросы. Вопросы и сейчас продолжают поступать. Очень много вопросов по этой же теме приходит с Дальнего Востока. Вы уже ответили на вопрос Анастасии, 30 лет, из города Большой Камень, которая спросила: «Почему силы ПВО не применили никаких действий для того, чтобы отвести угрозу жизни двух миллионов жителей Приморья?» Но есть другой вопрос от Ивана из города Спасск-Дальний.

Спрашивают: «Господин Президент, сможет ли Россия перехватить ракету из Северной Кореи, если понадобится?»

У нас нет оснований полагать, что северокорейская ракетная программа нацелена против Российской Федерации. И возможности, оборонные возможности, военные возможности России и Корейской Народно-Демократической Республики несопоставимы.

Что касается наших средств защиты от возможного ракетного нападения, то они находятся у нас в должном состоянии, так же, как и система СПРН, то есть система предупреждения о ракетном нападении. И здесь ни у кого никаких сомнений быть не может. У нас принята программа, соответствующая программа в оборонной стратегии и в развитии Вооруженных Сил, которая направлена на улучшение качества нашей оборонной составляющей. Здесь не может быть никаких сомнений и никаких тревог по этому поводу. Еще раз хочу повторить: нашими национальными средствами мы не зафиксировали падение ни головных частей, ни других частей испытываемой ракетной техники Северной Кореи не только в наши территориальные воды, но даже в нашу экономическую зону.

С. Миронюк:

Пожалуйста, Александр, Ваш вопрос.

А. Гурнов:

Да, Владимир Владимирович, уже наша ведущая говорила, что мы помимо тех вопросов, которые продолжают поступать, анализировали и вопросы, которые были, и обещали наиболее рейтинговые так называемые вопросы.

Одним из самых популярных, Вы, наверное, видели, когда знакомились с сайтом, что очень волнует россиян тема наркотиков, особенно наркотиков в нашей стране. Огромное количество вопросов, буквально тысячи. И вопросы есть такие, например, Ольга, 29 лет, Москва: «Наркотики погубили мою семью. Предлагаю ввести уголовное наказание за употребление наркотиков, наркоманов изолировать, а распространителей — убивать. Такое же мнение, скажем, у Александра из Кемерово, у Ольги из Тулы, у многих.

Но часть молодых людей предлагают совсем другое, другой подход. Вот вопрос, который набрал почти 100 тыс. голосов: «Почему бы в нашей стране по примеру Голландии не легализовать легкие наркотики, такие, как марихуана? Не будет ли это способом снизить преступность и уменьшить употребление водки, а также суррогатов, которые вреднее?» Иван, 20 лет, Находка.

Перед тем, как мы перейдем к наркотикам, еще одно маленькое замечание по Корее, потому что это очень беспокоит сегодня общественное мнение во всем мире. По данным наших экспертов, для того чтобы иметь возможность увеличить дальность имеющихся ракет, имеющихся на вооружении КНДР ракет, нужно чтобы с 1000 метров, которые сегодня у них есть, они дошли до 3,5 или, как говорят некоторые иностранные эксперты, до 6 тысяч, нужно, чтобы эти ракеты могли быть выведены в космическое пространство на высоту 600 км. Это невозможно, имея в виду уровень технологического развития оборонной промышленности Корейской Народно-Демократической Республики. Во всяком случае, в обозримой исторической перспективе.

Б. Кендалл:

Так что нам не надо быть озабоченными...

6000 км — маловероятно, практически невозможно. Можно себе представить, что эта дальность может увеличиться до 3000—3500 км, но это тоже представляет, я полагаю, может представлять большую озабоченность для очень многих стран, в том числе и для того нашего абонента, который задавал вопрос из Японии. Поэтому, безусловно, этот вопрос должен быть в повестке дня переговоров в шестистороннем формате.

Теперь по поводу наркотиков. Вы знаете, что три года назад у нас была создана специальная служба. По количеству сотрудников, оперативных сотрудников этой службы, она, пожалуй, одна из самых больших в мире. Около 40 тыс. человек. Проблема действительно очень острая не только для нас, но и для всего мира. А для нас она особенно острой оказалась, потому что мы были для борьбы с ней абсолютно не подготовлены, с этой угрозой. По самым скромным подсчетам, количество людей, употребляющих наркотики, у нас с конца 80-х до середины 90-х, до 2000 года увеличилось почти в 15 раз. И по разным подсчетам, наркотики употребляют до 6 млн. человек в России, не на постоянной основе, но так или иначе притрагиваются к наркотикам, имеют с ними какое-то дело, распространяют их и так далее, около 6 млн, 4 млн — устойчивая цифра, на учете в Минздраве состоит около 340 тыс. человек. Но по данным самого же Министерства здравоохранения, латентное количество людей, то есть скрытая часть наркоманов, значительно больше — до  млн 800 тыс. человек.

Что сделано за последнее время? Все-таки, я считаю, оправданным было создание этой специальной службы, потому что изменилась сама направленность борьбы с этим злом. Если раньше в основном преследовали наркоманов, то сейчас вся правоохранительная система прежде всего направлена на работу, на борьбу против распространителей наркотиков, против наркобаронов. И это существенное изменение за последние два года.

К чему это привело? Есть ли какие-то положительные сдвиги? Скромные, но есть. И это выражается прежде всего в уменьшении темпов прироста людей, употребляющих наркотики. За прошлый год это количество увеличилось, но всего на 0,2 процента, а в предыдущие годы, как я уже сказал, это был ужасный, страшный рост, за 15 лет — в 15 раз.

Что нового и что еще положительного можно было бы здесь отметить? Впервые за предыдущие два года у нас привлечены к уголовной ответственности люди за отмывание денег, полученных преступныхпутем за счет наркотиков, впервые. И число этих уголовных дел исчисляется сотнями. Раньше вообще не было ни одного уголовного дела по отмыванию денег, полученных преступных путем.

И, наконец, улучшается качество нашего международного сотрудничества, прежде всего, конечно, со странами, которые находятся на пути наркотрафика, но и с другими государствами мира.

Все это, надеюсь, будет улучшать ситуацию с точки зрения борьбы с наркотиками.

Теперь по вопросу о легализации так называемых слабых наркотиков, легких наркотиков, в том числе марихуаны. Во-первых, Россия является участником международных соглашений, по которым марихуана относится к числу таких наркотических средств, которые запрещены к распространению официальным образом. И Россия будет придерживаться всех своих международных обязательств. Это первое.

И второе. Опыт легализации легких наркотиков в некоторых странах говорит о том, что их легализация не приводит к уменьшению употребления так называемых тяжелых наркотиков, прежде всего героина. А наоборот, это только готовит молодых людей к употреблению этих тяжелых наркотиков.

Теперь по поводу уголовного преследования.

 18:15 Гурнов А.:

Экстремальных жестоких мер.

Да, экстремальных жестоких мер. У нас за распространение наркотиков до 20 лет лишения свободы предусмотрено уголовным законодательством.

Вопрос не в ужесточении этих норм, а в том, чтобы обеспечить, как и в любом другом случае при совершении преступления, обеспечить неизбежность этого наказания за совершенное преступление. Вот по этому пути мы и намерены идти дальше.

Кендалл Б.:

Следующий вопрос снова о тревоге ядерного оружия. И теперь уже то, что касается Ирана. Мы получили вопрос из Ирана: «Если Иран не согласится на международное предложение, как это повлияет на позицию России? Вы готовы поддержать применение санкций?»

Мы считаем, что любая страна, в том числе и Иран, имеет право доступа к современным высоким технологиям для развития своей экономики. Это в полной мере относится и к Ирану. Вместе с тем наша позиция заключается в том, что развитие ядерных технологий должно осуществляться под контролем международных организаций, во-первых, и, во-вторых, не создавать никаких угроз, с точки зрения распространения ядерного оружия и любого другого оружия массового уничтожения. Поэтому мы будем добиваться таких компромиссных решений, которые позволили бы решить эту двуединую задачу. И Россия сформулировала в этой связи определенные предложения, которые заключаются в том, чтобы обеспечить доступ не только Ирана, но и других пограничных стран, тех, которые бы хотели развивать ядерные технологии, к этим как раз достижениям прогресса сегодняшнего дня. Каким образом? Мы предлагаем создать сеть международных центров по обогащению и по утилизации. По обогащению урана и по утилизации. Надеюсь, что наши иранские партнеры прислушаются к тем рекомендациям и к тем предложениям, которые были выработаны шестью государствами и переданы в Тегеран для проработки. Моя последняя встреча с Президентом Ахмадинежадом показала, что иранская сторона рассматривает и положительно отнеслась к этим предложениям. Нам бы хотелось, чтобы реакция была более быстрой, чтобы разговор, предметный разговор, который должен состояться на основе сделанных предложений, был конструктивным. На это очень рассчитываем.

Кендалл Б.:

Вы так надеетесь, что Иран пойдет на компромисс. Но можно ждать и ждать. И, в конце концов, все-таки не должен ли ООН занять жесткие позиции, то есть применить санкции?

Я согласен с Вами в том, что ждать бесконечно — это контрпродуктивно. Но еще более контрпродуктивно загонять саму проблему в какой-то тупик, из которого потом мы не будем знать, как выбираться. Поэтому я бы не забегал сейчас вперед и не говорил бы о санкциях, я бы сосредоточил внимание на исполнении тех предложений, которые были сформулированы шестью странами. Они весьма конструктивными, на мой взгляд, являются. И Россия принимала активное участие в их выработке. А иранское руководство, насколько мне известно, заявило о том, что готово к этому диалогу на базе сделанных предложений в августе текущего года. На наш взгляд, можно было бы и раньше. Мне бы лично, как человеку, который принимает лидеров «восьмерки» в Петербурге через неделю, хотелось, чтобы этот диалог начался еще до того, как лидеры стран «восьмерки» соберутся в Петербурге.

Но мы должны считаться и с мнением второй договаривающейся стороны, в данном случае с мнением Ирана. Повторяю еще раз, не считаю нужным забегать сегодня вперед, нагнетать обстановку, дадим возможность профессионалам поработать над этой темой. И в конечном итоге, я полагаю, что было бы правильным, чтобы эта проблема вернулась не в Совет Безопасности и мы не говорили бы о каких-то санкциях, а чтобы эта проблема вернулась в МАГАТЭ, на уровень профессионалов. Думаю, что это вполне возможно, если, конечно, иранская сторона позитивно отреагирует на сделанные ей предложения.

Кендалл Б.:

Если правильно поняла, значит, можно ждать до августа, но тогда речь не идет о санкциях, речь идет просто о дальнейшей дискуссии в Вене.

Это не наша позиция, это позиция всех шести стран, в том числе и европейской тройки, и Соединенных Штатов. И Россия была участником выработки этой позиции и будет придерживаться общих договоренностей.

Миронюк С.:

Пожалуйста, Александр, Ваш вопрос. Мы затронули тему «восьмерки». Может быть, стоит поговорить об этом?

Гурнов А.:

Да, Владимир Владимирович, на сайте Яндекса достаточно большое количество вопросов было посвящено предстоящей встрече «Группы восьми» в Петербурге, и многие сетуют на то, что «восьмерка», по их мнению, превратилась в дискуссионный клуб, — это я цитирую очень многих из тех, кто прислал вопросы. И по этому поводу, скажем, госпожа Иванова, 22 года, из Астрахани, спрашивает: «Зачем вообще России быть членом такого клуба? Чего Вы лично ждете от саммита в Санкт-Петербурге?» А Денис, 22 года, из Шатуры, интересуется повесткой дня саммита: «Владимир Владимирович, — пишет он, — объясните, почему именно темы энергетики, образования и здравоохранения станут основными?»

Ну, что же, можно ответить. «Восьмерка» не стала дискуссионным клубом, она всегда была дискуссионным клубом, она никогда не была международной организацией и никогда не регистрировалась в таком качестве. Но это все-таки полезный дискуссионный клуб, это клуб не просто экономически развитых стран и стран, которые несут особую ответственность за международную безопасность, это такой международный форум, который позволяет анализировать реальное состояние мировой экономики и состояние безопасности в мире, вырабатывать общие решения и показывать всему остальному миру направление для решения той или другой проблемы.

В чем я лично вижу ценность этого международного форума? После того, как страна-председатель вырабатывает и предлагает темы для всеобщего обсуждения, и для России это (я уже сразу отвечу на второй вопрос) — энергетика, безопасность энергетики, это борьба с инфекционными болезнями и проблемы образования, после этого на экспертном министерском уровне начинаются в течение всего года постоянные дискуссии между всеми участниками этого форума. К чему это приводит? Это приводит к выработке общих подходов в решении тех или иных глобальных проблем, и если эти решения даже не найдены, то все равно вырабатывается какой-то общий подход и общие позиции для решения в том случае, если та или другая проблема на международном уровне обостряется. И это, на мой взгляд, крайне важно и очень полезно.

Другое дело, что решения «восьмерки» нужно бы доводить до конца. И все, что согласовывается, принимается как общее мнение, нужно реализовывать. Об этом, кстати говоря, мне говорили и представители международных неправительственных организаций, с которыми я встречался в Москве, и сегодня об этом же говорили лидеры крупнейших профсоюзных организаций мира. Именно об этом.

Но мы и по своему собственному опыту знаем, что не всегда исполняется то, о чем на «восьмерке» договариваются. Я своим коллегам говорил и могу без стеснения сказать на широкую аудиторию. В Кельне проходила «восьмерка» несколько лет назад и было принято решение о реструктуризации советского долга, за который Россия должна была расплачиваться и взяла на себя такие обязательства. Не самое было умное решение. Но оно состоялось, и мы, конечно сейчас вынуждены это исполнять. Но в Кельне представители «восьмерки», все лидеры черным по белому записали, что надо бы России помочь. Ну и что? Ничего. В связи с растущими возможностями России якобы эта тема была просто фактически забыта. Нам сегодня этого и не нужно, если честно сказать. Но если уж о чем-то договариваемся, нужно доводить дело до конца.

Это касается и развивающихся стран, стран с развивающейся экономикой. Здесь могут возникнуть другие вопросы: а зачем нам вообще им помогать, у нас своих много проблем? Кстати говоря, проблем много не только в России.

Еще раз вернусь к встрече с профсоюзными лидерами. Представитель профсоюзных организаций Соединенных Штатов сказал: «У нас очень много бедных людей. У нас очень низкая заработная плата, и она стагнирует, не растет в нужном объеме». Это сказал представитель одного из крупнейших американских профсоюзов, а Америка, как во всем мире считается, одна из самых богатых стран мира. Во всех странах есть такие проблемы. Зачем же нам помогать слаборазвитым экономикам? Мы все понимаем, что разрыв между бедными странами и странами с более или менее благополучной ситуацией увеличивается, и этот разрыв ведет к негативным последствиям: растет конфликтный потенциал, растет угроза терроризма, исходящая из тех слоев населения этих стран, которые чувствуют себя обделенными и находящимися в неравном положении; растет поток мигрантов. Это, в свою очередь, вызывает проблемы внутри наших стран, так как местное население подчас чувствует себя незащищенным от слишком большого наплыва мигрантов и обвиняет правительства своих стран в том, что они не защищают их интересы и права, в том числе на рынке труда. Для того чтобы всего этого избежать, лучше заблаговременно продумать систему мер поддержки развивающимся экономикам, в чем Россия принимала и будет дальше принимать участие.

Гурнов А.:

Правильно ли я Вас понял, что когда Вы говорите о необходимости по основным вопросам повестки дня вырабатывать общие подходы членов «Группы восьми», то Вы надеетесь, чтобы это рождало в дальнейшем и общую ответственность за эти вопросы?

Именно так.

Гурнов А.:

И еще один вопрос из Санкт-Петербурга. Я обещал, что буду выбирать вопросы, очень часто встречающиеся.

Не даете даме слово вставить.

Кендалл Б.:

Я хотела, кстати, задать вопрос об Америке.

Давайте.

Кендалл Б.:

Кстати, прямая сейчас трансляция нашего интервью есть самый популярный видеоматериал на нашем сайте в данный момент. И еще тысячи человек смотрят это по телевизору и в Великобритании, и по всему миру. Но то что касается Америки. Многие на нашем сайте интересуются тем, что Вы думаете сейчас о США, и Вашими отношениями с президентом Бушем. Джеф Стерлинг из Миканопи прислал такое письмо: «После Вашей первой встречи с Президентом Бушем господин Буш сказал, что смотрит в самую глубину Вашей души. А видите ли Вы его душу? Если да, то что Вы там видите?»

Сегодня Президенту Соединенных Штатов исполняется 60 лет, у него сегодня юбилей. Я его имел удовольствие поздравить только что по телефону. Мы с ним разговаривали недолго и воспользовались этой возможностью, чтобы поговорить по иранской ядерной проблеме, по проблеме запусков ракет с территории Корейской Народно-Демократической Республики, по некоторым другим вопросам обменялись мнениями. И скоро у нас предстоит личная встреча, перед саммитом «Большой восьмерки» и в ходе этого саммита.

Мы придаем очень большое значение развитию отношений с Соединенными Штатами, это один из наших основных партнеров в мире. Я уже много раз говорил и могу повторить и на вашу аудиторию, по некоторым вопросам у нас практически нет другого партнера, кроме Соединенных Штатов, я имею в виду прежде всего обеспечение глобальной безопасности и разоруженческую повестку дня. Потому что самыми большими арсеналами вооружений, стратегических, наступательных вооружений обладают Соединенные Штаты Америки и Российская Федерация. И мы несем особую ответственность за безопасность в мире. Одной из глобальных угроз сегодняшнего дня, безусловно, являются те проблемы, которые Вы только что поднимали, — проблемы нераспространения оружия массового уничтожения. И в этом смысле для нас Соединенные Штаты — важнейший партнер, так же, как и, скажем, по борьбе с болезнями, по борьбе с бедностью и так далее. США для нас — крупнейший торговый партнер, у нас один из самых больших торговых оборотов — с Соединенными Штатами.

И я думаю, что геополитические изменения в мире происходят и в перспективе будут таким образом происходить, что они будут делать наше сотрудничество по всем этим направлениям и по другим, которые я еще не назвал, абсолютно естественным и востребованным. Мы будем двигаться именно в этом направлении.

Я бы хотел обратить внимание только на одно. Я посмотрел много вопросов тоже, которые поступают из англоязычных стран: и из Соединенных Штатов, и из Великобритании, из других стран, многие задаются вопросом, я не буду зачитывать, но они есть, поверьте мне, Вы наверняка их тоже видели: как Россия относится к тому, что на мировой арене появился один единоличный лидер, который пытается диктовать свои условия существования всему миру. Говорю об этом прямо и честно, так, как это было там написано.

Наша позиция заключается в том, что мир, поскольку он многообразен, должен быть многополярным. И в ходе дискуссии мы, конечно, должны искать приемлемые для всех решения и компромиссы. Полагаю, что это вполне возможно. И форум «Большой восьмерки» призван решать как раз такие задачи.

 18:35 Б. Кендалл:

Вот как раз многие, как Вы видели, мы получили много писем, где спрашивают, будете ли Вы использовать свой политический вес, чтобы создать баланс американскому влиянию в мире?

Я думаю, что наша роль не заключается в том, чтобы как в советские времена, противостоять Соединенным Штатам Америки. Нас на эту позицию уже никто не стащит, даже если это кому-то захочется. Мы, повторяю еще раз, я уже, видите, предвидел как бы Ваш вопрос, потому что я сам видел то, что людей интересует. Мы будем выступать за многополярный мир, за то, чтобы международная архитектура будущего максимально учитывала интересы подавляющего большинства участников международного общения на площадке Организаций Объединенных Наций, ее Совета Безопасности, в том числе с использованием таких форумов, как «Большая восьмерка».

Б. Кендалл:

А все-таки вопрос. Смотря в душу Джорджа Буша, что Вы видите?

Вы знаете, в жизни любого политического деятеля есть и, как у нас говорят, темные полосы, есть белые, светлые полосы, все идет вверх-вниз, вверх-вниз, но вне зависимости от этого, вне зависимости от того, каков сегодняшний рейтинг, на данный момент времени, самое главное для политика — быть порядочным и честным человеком. И я считаю, что Джордж Буш — порядочный человек. И он для меня очень удобный партнер, с которым можно не просто разговаривать, а можно договариваться.

Я знаю и имел возможность неоднократно убедиться в том, что если наши мнения не совпадают, но мы тем не менее договариваемся о каком-то взаимном поведении в решении той или другой проблемы, он предпринимает усилия, чтобы решить ту задачу именно в том ключе, о котором мы договаривались.

И поэтому я с удовольствием хочу отметить, что такой человек, не только потому что он — Президент Соединенных Штатов, а просто по его личным человеческим качествам, находится в кругу тех людей, которых я называю своими друзьями.

С. Миронюк:

Владимир Владимирович, коли Вы упомянули вопросы, которые просматривали сами, может быть, сейчас Вы ответите на некоторые вопросы, которые Вам понравились или обратили Ваше внимание?

Я не могу сказать, что они понравились, но я считаю, что я должен отвечать на некоторые вопросы подобного рода. Они чисто внутренние, внутренний характер носят, российский. Не знаю, будет ли это интересно нашей иностранной аудитории, но тем не менее российской наверняка.

«Уважаемый господин Президент! Мы с Вами ровесники. Это значит, что на следующий год я стану пенсионеркой». Женщине 54 года. «Вопрос: смогли бы Вы лично прожить на 2,5 тыс. рублей в месяц?»

Вопрос, конечно, острый и злободневный. Я сейчас не буду говорить, смог бы я прожить. Я понимаю, что Ирина Анатольевна, Москва, фамилию она здесь не указала, задает этот вопрос и, конечно, ее интересуют просто проблемы пенсионного обеспечения в стране. Я бы на этот счет хотел сказать несколько слов.

Мы очень ответственно относимся к решению пенсионных проблем в Российской Федерации, в нашей стране. Напомню, что еще несколько лет назад месяцами задерживалась выплата абсолютно, очень низкой пенсии. За последние годы, это с 2002 по 2006 включительно, у нас в номинальном выражении пенсии выросли в 2,4 раза, а в реальном выражении — в 1,4 раза. Предусмотрено и дальнейшее повышение пенсий.

Не знаю, интересно ли непосредственно Ирине Анатольевне, но многим другим это точно будет интересно. Мы специально некоторое время назад пошли на понижение единого социального налога. Это привело к тому, что возник некоторый дефицит в Пенсионном фонде. Но пенсионная система страны абсолютно сбалансирована. Это единственный фонд, куда мы будем готовы и в соответствии с действующим законодательством обязаны направлять деньги, получаемые за счет высоких цен на нефть, из Стабилизационного фонда Правительства. Весь этот дефицит будет полностью покрываться.

Пенсии и дальше будут расти. Но они будут расти в соответствии с экономическими возможностями государства. У нас впереди выборы в Государственную Думу, а дальше и выборы Президента. Я прошу всех людей, которые здраво мыслят, обратить на это внимание и не верить никаким обещаниям, которым не суждено быть исполненными. Или это будут завышенные ожидания и ничего не будет сделано, либо если будет что-то сделано в разрез с принципами и возможностями экономики и темпами ее роста, то в конечном итоге это нанесет ущерб и экономике в целом, и пенсионерам в том числе.

У нас пенсионная система избирательная. Есть категории граждан, которые получают, по нашим масштабам, неплохие денежные средства. Я имею в виду прежде всего, конечно, ветеранов и инвалидов Великой Отечественной войны. Там в среднем пенсия — 9500 рублей. Если взять все категории льготников, то примерно средняя — около 4000. Этого, конечно, мало и недостаточно.

Повторяю, мы специально понизили единый социальный налог (ЕСН), для того чтобы легализовать часть заработной платы, заставить предпринимателей, бизнес и всех участников экономической деятельности легализовать заработную плату, с тем чтобы исчисление пенсии шло в больших суммах. Поэтому когда Ирина Анатольевна говорит, что у нее пенсия будет 2500 рублей, это говорит о том, что заработная плата была невысокая. Мы хотим заставить участников экономической деятельности платить вчистую, легализовать эти деньги, и тогда и начисления пенсионные будут выше.

Кроме того, с 2012 года исходим из того, что заработает и накопительная часть пенсии, которая тоже будет существенной добавкой. В общем, хочу сказать, что этому направлению своей деятельности государство уделяло и будет уделять необходимое внимание, будем наращивать наши обязательства перед пенсионерами, добиваясь как можно быстрее того, чтобы доходы пенсионеров достигли и превысили прожиточный минимум пенсионера.

С. Миронюк:

Какие-то еще вопросы?

Да, вот если время у нас есть, то второй вопрос тоже достаточно остро сформулирован, я его так и зачитаю, как это изложено: «Господин Президент, прокомментируйте ниже изложенные факты: суточная стоимость продпайка служебной собаки — 57 рублей, суточная стоимость продпайка заключенного — более 50 рублей, суточная стоимость продпайка офицера Министерства обороны — 20 рублей», — Михаил, 45 лет, Нижний Новгород.

45 лет, я не знаю, Михаил уже как военнослужащий вышел на пенсию, получает он эти деньги пенсионные или нет как военный пенсионер. Эта проблема — 20 рублей продпайка — касается, прежде всего, военных пенсионеров и вот почему. Потому что продпаек для действующих военнослужащих исчисляется не из этих 20 рублей, а из реальной стоимости продуктов, из норм положенности: для рядовых солдат в действующей армии, российской армии, это где-то 60 рублей, чуть больше, чуть меньше, в зависимости от стоимости продуктов в данный момент времени на рынке. И если они стоят дороже, значит государство выделяет больше денег.

Для Военно-Морского флота, для летчиков это уже 300—400 рублей, для спецназа в условиях исполнения ими боевых задач, выполнения боевых задач, это еще больше.

Поэтому вот эти 20 рублей, это, по сути, добавка к денежному довольствию военных пенсионеров. Справедлива эта добавка или нет? Думаю, что нет. И, конечно, мы должны исходить из того, что эту проблему нужно решить. Как? Вот Министерство обороны и Министерство финансов, например, полагают, что можно было бы просто при очередном повышении денежного довольствия военнослужащим эти деньги присовокупить к денежному довольствию военнослужащих. Зачем? Потому что эти 20 рублей так и остаются из года в год неиндексированными, а денежное довольствие военнослужащих индексируется. И в этом случае будут индексироваться и доходы военных пенсионеров.

С. Миронюк:

Спасибо, Владимир Владимирович. Я напоминаю, что вы участвуете в Интернет-конференции Президента России Владимира Путина. Ваши вопросы поступают на наши компьютеры. Мы ждем ваших вопросов. Адреса вы можете увидеть на бегущей строке. Присылайте, пожалуйста, вопросы на сайты ВВС и Яндекса.

Пожалуйста, Ваш вопрос, Александр.

А. Гурнов:

Владимир Владимирович, вопрос еще один от посетителя сайта Яндекс. Уж раз Вы затронули тему армии, то Вы, наверное, обратили внимание, что огромное количество вопросов не только военнослужащих, но и от молодых ребят, которым служить.

И вот здесь две категории вопросов к Вам. Я вот выбрал из той и из другой наиболее характерные.

Руслан, 17 лет, Южно-Сахалинск. Когда же в России примут закон об отмене воинской обязанности?«Об этом много девушек спрашивают, которые тоже хотят служить, но добровольно. И другая категория вопросов, сразу уже по этой теме. Иван, 21 год, Москва. «Почему долг Родине нельзя отдать в рублевом эквиваленте?» Евгений, 24 года, Кемерово. «Почему бы не откупаться от армии, только деньги отдавать в казну, а не в карман военкома?» Такие оригинальные предложения. Ваш комментарий, господин Президент. ПУТИН  В. В.: Со взятками везде, в том числе и в армии, в армейской среде, нужно бороться. И Министр обороны недавно сказал о том, что и сокращено количество военкоматов, и определенные мероприятия в этом отношении проводятся. Что касается «откупиться от службы в армии». Думаю, что это сопряжено с усилением социального неравенства, поскольку это значит, что тот, у кого есть деньги, может откупиться, а у кого нет денег — тот не может. И это нельзя признать справедливым. Но это не самое главное. Самое главное — в другом. Самое главное заключается в том, что, если мы посмотрим на нашу территорию и на наши экономические возможности, то ясно, что в ближайшее время, в ближайшие годы, нам от призыва на действительную службу не уйти. Это невозможно сделать по экономическим соображениям. Но это не все. Я считаю, что правы те, кто полагают, что количество молодых людей, призываемых по призыву, может и должно быть сокращено. Это правда. Все это делается, и будет делаться в соответствии с планами военной реформы. С 1 января 2007 года срок службы у нас по призыву сокращается до полутора лет, с двух до полутора, а с 1 января 2008 года — до 12 месяцев.

Специалисты в области современных вооружений полагают, что на меньший срок призывать молодых людей невозможно, имея в виду, что сложность военной техники возрастает, и за меньший промежуток времени просто невозможно ничему научить.

Вместе с тем вот к этому же времени у нас две трети Вооруженных Сил будет комплектоваться за счет военнослужащих, которые идут на службу на профессиональной основе и добровольно, и только одна треть — за счет набора в армию людей в качестве призывников, только одна треть.

И еще одна важная составляющая всех этих действий. Уже сейчас военнослужащие Министерства обороны, взятые по призыву в армию, не принимают участие ни в каких мероприятиях в горячих точках. И с 1 января 2007 года это в полном объеме распространится и на Министерство внутренних дел Российской Федерации.

То есть молодые люди, которые будут приходить в армию, будут заниматься исключительно военной учебой и подготовкой. Для современной России, на мой взгляд, это оптимальное решение сегодня, а в будущем все будет зависеть от того, как складывается международная обстановка в сфере международной безопасности и каковы будут экономические возможности нашего государства.

 18:47 А. Гурнов:

Просто я хотел закончить эту тему, Владимир Владимирович.

Вы упомянули об охране границ. Вот Сергей, Ваш земляк из Санкт-Петербурга, который всерьез подходит к службе в армии, интересуется Российской военной доктриной и спрашивает: кто наш потенциальный противник, кроме мирового терроризма?

Если человечество когда-то изобрело оружие, то все, кто это делал, исходили из того, что противник есть. Не мы первыми изобрели атомную бомбу, не мы изобрели ядерную бомбу, мы никогда не применяли оружия массового уничтожения. Но мы знаем, что все это, к сожалению, в истории человечества было. И пока у других государств соответствующие наступательные вооружения имеются, и наша страна вынуждена уделять этому необходимое внимание и выделять на это нужные средства. Я уже говорил, что расходы на нужды обороны у нас в 25 раз меньше, чем, скажем, в Соединенных Штатах.

Мы будем подходить к решению этих проблем очень аккуратно, будем искать асимметричные формы ответов на любые вызовы, имея в виду высокий уровень развития оборонной науки, имея в виду высокий кадровый потенциал. Мы знаем и про потери в этой сфере в последние годы. Но все-таки мы сохранили эти возможности, мы будем их использовать, так же, как и новые возможности, которые у нас появляются. И уверен, мы сможем надежно обеспечить нашу обороноспособность и безопасность.

Б. Кендалл:

Но все-таки кто главный враг?

Мы хотим, чтобы в числе врагов мы вместе с развитыми в военном отношении и экономическом отношении странами видели на сегодняшний день исключительно террористов и наркобаронов. В этом отношении мы все больше и больше и все эффективнее и эффективнее работаем вместе. И чем больше у нас будет возможностей согласовывать действия на международной арене, чем выше станет степень нашего взаимного доверия, тем реже мы будем слышать вопросы, которые вы сейчас задаете.

Б. Кендалл:

Следующая тема, это главная тема саммита «восьмерки» — энергетическая безопасность. В Европе многие беспокоятся из-за надежности российских поставок, особенно после того, как в январе вы отключили газ Украине. Именно об этом только что поступил на нашем сайте целый ряд вопросов. Вот Том Маклюен из Лондона спрашивает: «Возможна ли ситуация, при которой Россия отключит газ Западной Европе?»

Можно мне Вам задать вопрос? Сколько стоит Ваше ожерелье? Примерно.

Б. Кендалл:

Ну, это очень неожиданный вопрос.

Но Вы-то мне ставите неожиданные вопросы.

Б. Кендалл:

Это будет очень интересно, если там вор слушает наш разговор.

Что касается воров, то, уверяю Вас, они уже смогли это оценить. Так что Вы можете смело назвать приблизительно хотя бы цифру.

Б. Кендалл:

Я рада сказать, что несколько сотен фунтов.

Отлично, хорошо. Вы не могли бы его продать за пять копеек или за один рубль? Вряд ли Вы с этим согласитесь, правда?

Б. Кендалл:

Поскольку Вы Президент России…

Президенту — может быть. С целью подтверждения особо близких отношений между Великобританией и Россией — может быть. Но так вот человеку с улицы вряд Вы отдадите это за бесценок. Почему Россия должна за бесценок отдавать свое имущество и свои природные ресурсы другим партнерам, равным нам на международной арене? Россия в течение 15 лет снабжала своих ближайших соседей газом по нерыночным ценам и в течение 15 лет ежегодно оказывала практически экономическую помощь в размере от 3 до 5 миллиардов американских долларов ежегодно.

Мы в течение длительного времени постоянно, каждый год, вели переговоры с нашими партнерами, в том числе и на Украине, что мы должны перейти к рыночному исчислению этих цен. В начале прошлого года мы достигли этой договоренности с Президентом Ющенко. Практически разговор состоялся по его инициативе. К сожалению, после этого на практическом уровне мы так и не смогли добиться ни внятного ответа, ни договоренности по этому вопросу. И поэтому вынуждены были, обращаю Ваше внимание, прекратить поставки не в Западную Европу, а в Украину. И украинские партнеры прекрасно понимали, к чему это может привести. И не мы начали ограничивать количество нашего газа европейским потребителям, а украинские партнеры начали несанкционированный отбор из экспортной трубы. Россия в течение более 40 лет поставляет газ в Европу. И несмотря даже на свои внутренние политические, экономические сложности начала и середины 90-х годов, ни разу ни на один день не допустила никакого сбоя в поставках энергоносителей в Европу. Европейцам нечего опасаться.

Более того, наши сложные и порой драматические переговоры с Украиной привели, я считаю, к очень позитивному для европейских потребителей результату. Почему? Потому что мы, во-первых, перестали определять цену административным путем в ходе переговорного процесса. Мы перешли к рыночным ценам, которые не назначаются из Кремля или из нашего Правительства, мы в административном режиме и в договорном больше не устанавливаем цен. Мы договорились с украинскими партнерами, что мы будем исчислять эту цену так же, как для любого западноевропейского потребителя — в Великобритании, в Германии, либо в другом месте.

Какое это исчисление? Оно очень простое. Сегодняшняя цена на газ зависит от средневзвешенной рыночной цены прошлого года плюс небольшой коэффициент средневзвешенной цены на газолин плюс небольшой коэффициент средневзвешенной цены на топочный мазут. Все это — абсолютно рыночные величины, регулируемые рынком. Москва на них не влияет. Это первый позитивный результат наших договоренностей с Украиной.

И второй, крайне важный для европейских потребителей. Все предыдущие годы поставки в Западную Европу зависели от наших договоренностей с Украиной по цене на украинский газ, потому что транзит в Европу обуславливался всегда украинскими партнерами нашими уступками по ценам для самой Украины.

Теперь, надо отдать должное украинскому руководству и Президенту Ющенко, они сделали правильный мужественный шаг. Мы договорились, что мы разделяем эту тему на два контракта. Первый — это, собственно, Украина, и там мы исчисляем цену так, как я сказал. А второй контракт — на транзит в европейские страны, который не связан теперь напрямую с нашими договоренностями с Украиной. И это улучшает гарантии, повышает гарантии наших поставок западноевропейским потребителям.

Б. Кендалл:

Но тем не менее это факт. Создалось впечатление, что это и есть политическое давление на Украину. И вот тот скандал в начале года не был лучшим началом Вашего президентства в «восьмерке». Вы об этом сожалеете?

И еще вопрос от нашего русского сайта Би-Би-Си-Рашн, Борис из Старого Оскола, который заботится о зависимости России от экспорта природных ресурсов. Что будет, когда нефть кончится, он спрашивает.

Отвечаю на первый вопрос. Действительно, истерика, которая была создана в средствах массовой информации, прежде всего европейских стран и Северной Америки, действительно это была попытка оказания политического давления. Но не на Украину, а на Россию. Кто-то хотел заставить нас так, как и прежде, продавать газ по бросовым ценам. С этим закончено. Все должны платить равную цену. А если кто-то хочет сделать каким-то партнерам подарок, разница, я сказал, между рыночной ценой и той, которой мы продавали, 5 миллиардов в год, заплатите за это. И тогда это будет честный подход к своим партнерам, если их кто-то хочет поддержать. Хотя я полагаю, что это маловероятно, потому что тогда нужно оценивать качество экономической политики той страны, которой оказывается помощь. Мы сейчас на «восьмерке» будем обсуждать помощь развивающимся странам, в том числе странам Африки.

Я сегодня встречался, как я уже говорил, с профсоюзами, и мы обсуждали эту тему. Некоторые считают, что вашингтонские договоренности, есть такие, препятствуют оказанию помощи развивающимся странам. В чем они заключаются? Они заключаются в том, что помощь будут получать те страны, которые вносят изменения в качество, улучшают качество своей экономической политики: борются с коррупцией, проводят приватизацию, совершают другие, понятные всему экономическому сообществу, вещи. Но если в стране происходит деприватизация, если растет коррупция, если происходят другие вещи, которые вызывают сомнения, то спрашивается, а что же тогда оказывать помощь? Сомневаюсь, чтобы кто-то в здравом уме и твердой памяти в западных странах оказал такую масштабную помощь, как это делала Россия на протяжении предыдущих 15 лет. Это первое. Второе. Сожалею ли я, что эта тема так обострилась в начале нашего председательствова в «восьмерке»? Я рад этому! Мы ради этого все делаем. Мы же вынесли в повестку дня вопрос энергетической безопасности. Я же вам сказал: зависели, крайне зависели наши потребители в Западной Европе от наших договоренностей с Украиной, за сколько мы газ продадим Украине. Получат из-за этого европейцы газ в полном объеме или нет? А теперь мы договорились разделить эти два вопроса.

Как бы мы ни договаривались с Украиной, если Украина будет выполнять свои обязательства, она будет обязана в течение длительного периода времени обеспечить нам транзит европейским потребителям. Радоваться нужно. Это ведет к улучшению снабжения западноевропейских потребителей и к повышению безопасности снабжения западноевропейских потребителей и в экономике, и бытовых. Так что я считаю, что мы добиваемся тех результатов, ради которых этот вопрос и был поставлен в повестку дня «восьмерки».

 19:07 Б. Кендалл:

Но Вы не думаете, что это негативно сказывалось на имидже России, особенно в Европе?

Я думаю, что мы плохо разъясняем нашу позицию, и сегодняшняя наша встреча поможет этому делу. А вопрос не в имидже, вопрос в деньгах и в счете и в улучшении снабжения наших основных потребителей. Эти решения улучшают условия снабжения наших потребителей в Европе, безусловно, улучшают. И я Вам могу сказать, что не только специалисты, но и заинтересованные наблюдатели понимают, что ситуация сложилась лучше, чем была раньше. Это первое.

И второе. Есть еще один аспект. Если вы так хотите, чтобы мы поставляли по дешевым, бросовым ценам наш газ в Украину, вы же должны понимать, что этим самым вы создаете с нашей помощью неконкурентную среду для отдельных отраслей экономики в Европе. Вот «Миттал Стил» приобрел крупнейшую в Украине металлургическую компанию — «Криворожсталь», но если они будут получать газ по 50 долларов за тысячу кубов, а в Германии те же самые производители стали, тот же самый «Арселор», предприятия которого расположены во всей Европе, будут получать по 230, то какая же это конкурентная среда? И нас, между прочим, Евросоюз подталкивает к тому, чтобы мы внутри страны повышали цены на газ для наших производителей, что мы и делаем. Почему же мы не должны это делать для наших соседей?

Б. Кендалл:

А вкратце, вопрос от Би-Би-Си … А что, когда нефти …

Во-первых, у нас одна из главных задач нашей экономики, при развитии экономики — это диверсификация нашей экономики. Мы хотим придать ей инновационный характер. Именно поэтому мы создали Инвестиционный фонд, где деньги будут выделяться в основном на развитие инфраструктуры, инновационную деятельность, именно для этого мы сейчас создаем венчурный фонд, именно для этого мы создали, приняли законы и создаем особые экономические зоны, которые предусмотрены для развития, прежде всего, высоких технологий, именно для этого мы будем создавать и создаем уже особые условия для развития, скажем, нанотехнологий.

Но хочу обратить ваше внимание на то, что наш бюджет сегодняшнего дня рассчитывается не из запредельной цены на нефть, которую мы сегодня имеем (сколько она там, 73 на Нью-Йоркской бирже, в Европе — чуть подешевле), но мы рассчитываем наш бюджет из цены 27 долларов за 1000 кубов.

Мы прекрасно усвоили тяжелые уроки Голландии и так называемой «голландской болезни». Мы постараемся сделать все, чтобы не разрушить нашу экономику за счет высоких цен на нефть, а наоборот, помочь ей развиваться в инновационном направлении.

С. Миронюк:

Саша, вопрос из Рунета.

А. Гурнов:

Да. в Рунете продолжают следить вот и сейчас за нашим разговором, и вот, видимо, услышав действительно эту интересную дискуссию по Украине, Андрей Вальков, 36 лет, из Иванова, только что появился вопрос, просит ответить, есть ли надежда на установление нормальных отношений между Россией и Грузией? И сюда же, к этому же вопросу еще один вопрос от Вахтанга, 35 лет, из Тбилиси. Вопрос вот такой: «В Интернете сейчас пишут, что в ближайшую неделю буквально, то есть во время саммита „восьмерки“ Тбилиси вроде бы планирует силовую операцию в Цхинвали. Насколько эти слухи обоснованны, спрашивает пользователь Интернета?» И что Вы можете сказать обо всем этом, Владимир Владимирович?

Надежда всегда есть. И это надежда не беспочвенна. Грузинский и российский народы всегда не только жили в мире и добрососедстве, а всегда чувствовали свою близость друг к другу, духовную прежде всего близость. Это так и было всегда.

Я с удивлением, честно говоря, услышал о том, что в Тбилиси создан Музей оккупации. Я об этом прямо сказал своему коллеги Михаилу Николаевичу: «О какой оккупации идет речь? Кто кого там оккупировал?» Если взять еще сталинские времена, когда у нас все руководство Советского Союза практически состояло из выходцев с Кавказа. Там все органы безопасности возглавляли выходцы из Грузии. Все, почти до одного, в том числе и в других национальных республиках. О чем мы вообще говорим? Такие решения, на мой взгляд, не способствуют нормализации отношений.

Что касается возможности проведения каких-то силовых акций в зонах потенциально конфликтных, в зоне, где были этнические конфликты, кровавые события, это было бы непростительной ошибкой, если бы вдруг кому-то взбрело в голову заняться такими провокациями. А иначе как провокацией я назвать это не могу.

Что касается Вахтанга, то я и мы все, многие помним и другого Вахтанга — Вахтанга Кикабидзе, он в свое время в известном фильме, помните, по телефону разговаривал: «Ларису Ивановну хочу». Мне бы хотелось, чтобы и тот Вахтанг, который задает вопрос, чтобы у всех у нас, и у него в том числе, было побольше возможностей думать о хорошем, а не о плохом, особенно, что касается российско-грузинских отношений.

А. Гурнов:

И, если позволите, еще к этой же теме дополнение. Очень многие пользователи Рунета и в России, и в Тирасполе, и на Северном Кавказе интересуются. Я процитирую одно из писем из Тирасполя. Вадим Власов, 30 лет. «Господин Президент, как поступит Россия в том случае, если непризнанные республики СНГ — Приднестровье, Абхазия, Южная Осетия — проголосуют на референдумах о вхождении в состав Российской Федерации? Каков будет Ваш ответ?»

Мы с уважением относимся к одному из основополагающих принципов международного права — к территориальной целостности других стран. Вместе с тем мы, конечно, понимаем, что нельзя не уважать мнение населения той или иной территории по устройству своей собственной жизни. Это противоречие и в жизни практической, и в документах Организации Объединенных Наций так или иначе всегда присутствовало и присутствует до сих пор. Нам бы хотелось, и мы на этом будем настаивать, чтобы решения подобного рода вырабатывались по общим принципам. Чтобы не было возможным, исходя из так называемой политической целесообразности текущего дня и из политической конъюнктуры сегодняшнего дня, применять одни подходы к одним странам и регионам Европы, скажем, к Косово, и совершенно другие применять к другим, скажем, к Абхазии или Южной Осетии. Вот это мы считаем неправильным. И я говорю об этом открыто, честно абсолютно, в том числе я говорил Михаилу Николаевичу, ну, какая здесь может быть особенность применительно к Косово или к Абхазии? В одном случае — развалилась югославская империя, в другом случае — на обломках советской империи что-то новое образовалось или пытается образоваться. И там есть мусульманское население, и здесь значительная часть населения исповедует ислам, кстати говоря. В чем разница? В каких исторических подходах? И там якобы не хотели жить вместе с другим народом, и здесь тоже проблемы. Они же давние проблемы, они имеют исторические корни. Поэтому мы будем призывать всех участников международного общения к тому, чтобы в данном случае избегать вот этих очень опасных тенденций применения двойных стандартов, а работать по общим правилам, придерживаться основополагающих принципов международного права.

Б. Кендалл:

Вот как раз следующий вопрос от Джозефа Одонэла из Ирландии именно к этому вопросу. Он спрашивает: если Вы считаете, что Абхазия, Южная Осетия и Приднестровье имеют право сами решать свою судьбу в таких условиях, как Вы объяснили, то почему такого же права нет у Чечни?

Конечно, все имеют право. Если нашему абоненту известно, то он должен знать, если нет, то я напомню. Мы провели в свое время референдум в Чеченской Республике по Конституции Чечни, и там черным по белому написано, что Чечня является неотъемлемой составляющей частью Российской Федерации. Народ в Чечне проголосовал за это, 80 процентов с лишним людей не только пришли на избирательные участки, но и поддержали это решение. Мы обратились прямо к народу.

И я вам могу сказать, что в тот период времени, это было несколько лет назад, наверное, в российском руководстве я был чуть ли не единственным, кто предложил пойти на этот шаг. Потому что я исходил из того, что мы в конечном итоге, как бы там драматически не складывались события, мы должны обратиться к мнению народа. Я говорю это абсолютно ответственно, что я был почти единственным, кто настоял на этом решении, и я не жалею об этом, потому что, повторяю, народ Чеченской Республики поддержал ту Конституцию, которая была предложена и выработана внутри самой Чечни, надо сказать. Правда, мы пошли на достаточно смелый шаг, мы предоставили в рамках этих документов большую самостоятельность, по сути, автономные права Чеченской Республике. И это мы тоже сделали сознательно. Полагаю, что это было правильное решение. То же самое можно сделать в Абхазии и в других местах.

И еще одно обстоятельство, поскольку вопрос пришел из Великобритании. Ведь так?

Б. Кендалл:

Из Ирландии, это другая страна.

Из Ирландии, хорошо. Но тем не менее мы знаем проблемы Северной Ирландии, мы знаем, как некоторые люди относятся к своей идентичности в Шотландии, в Уэльсе. Никогда Великобритания на протяжении 400 лет, во всяком случае то, что я знаю из истории, не вела ни с кем переговоры на основе возможной дезинтеграции своего государства. И мы не будем.

Б. Кендалл:

Тем не менее референдум в Чечне поднял достаточно критики в адрес, как это проводилось.

И вот еще один вопрос о Чечне. Это от Юхан Мистрей, который спрашивает: «Стоило ли вести войну в Чечне?» Он пишет, что страдали тысячи жителей Чечни, погибли и многие русские, в том числе на Дубровке и в Беслане. Стоило ли платить так дорого?

Первое, что касается критики того, как проходил референдум в Чечне. Хочу обратить Ваше внимание, что мы пригласили международных наблюдателей для того, чтобы они на месте проконтролировали, как это происходило.

Заинтересованность в том, чтобы разобраться на месте, как это ни странно, а, может быть, это нормально, проявила Организация Исламская конференция и Объединение арабских государств. Они были в Чечне. И я думаю, что это как раз те объединения, которые прежде всего заинтересованы в том, чтобы исламское население Чеченской Республики имело возможность выразить добровольно, в полном объеме выразить свое отношение к этому документу, Конституции. И они в своих замечаниях, были небольшие замечания, но в целом они остались удовлетворены тем, как была организована эта работа, и тем, как происходил этот процесс принятия Конституции.

Я знаю, что в западных средствах массовой информации этот процесс и то, как происходило голосование, подвергался критике. Не считаю ее обоснованной. Более того, я полагаю, что оказание морально-политической и информационной поддержки людям, которые с оружием в руках пытаются добиваться своих политических целей, недопустимо в современном мире. Я уже говорил о Великобритании, но такие проблемы есть со страной басков. И не только в Испании, но и во Франции. Во Франции есть и другая территория, как мы знаем, которая заявляет время от времени о сепаратистских тенденциях. В Испании, кроме страны басков, там еще и другие зашевелились. Там и каталонцы зашевелились, есть и другие проблемы. Есть и другие страны Европы, особенно на постюгославской территории. Вам ничего не известно по поводу определенных националистических или сепаратистских тенденций среди, скажем, венгерского населения в некоторых центрально-европейских странах? Зачем раскачивать эту ситуацию в Европе? Очень опасно с абсолютно недопустимо.

Теперь по поводу второго вопроса: «Стоило ли нам вести такую борьбу?» Конечно, стоило бы. Потому что дело для нас уже было не в самой независимости Чеченской Республики. Мы поняли, что нас в покое не оставят силы, которые ничего не имеют общего с интересами чеченского народа, потому что они используют эту территорию как плацдарм для раскачивания Российской Федерации и для нападения на близлежащие регионы России. У нас оттуда люди в массовом порядке начали выезжать во внутренние регионы России, потому что невозможно стало жить на границе с Чеченской Республикой. Бандитизм, похищение людей и так далее в массовом масштабе. За пять-семь лет на рынке Чечни продано и куплено — открыто продано и куплено — более 2500 человек. Вам это о чем-нибудь говорит? Наверное, говорит. Но и это еще не все. Мы просто убеждены, что если бы мы там не привели дело к тому положению, в котором оно находится сейчас, то это не просто бы использовалось как плацдарм для нанесения ущерба России — это пошло бы дальше. Ведь какая была поставлена задача? Создать новое государство от Черного до Каспийского морей. Это было бы абсолютно радикальное государство. Ни нам это не нужно, с учетом того, что у нас есть компактное проживание мусульманского населения в других регионах России, они бы и там бы их пытались «раскачивать» дальше, — и Европе это ни к чему, потому что кроме дестабилизации это ни к чему бы не привело.

 19:21 Кендалл Б.:

Но вот Вы говорите, что Вы не потерпите никогда дезинтеграции России. А те люди в Грузии, которые слушают наш разговор, они могут сказать, что Грузия тоже не терпит. Все то, что происходит в Южной Осетии, в Абхазии, они видят в этом параллелизм.

Отлично. Пускай так же, как и мы в Чечне, проведут там референдум среди местного населения.

Гурнов А.:

Владимир Владимирович, мы обещали в самом начале, что будем все-таки одновременно придерживаться рейтинга вопросов на наших сайтах. И я думаю, что Вы, конечно, поскольку знакомились, ждете этого вопроса, это один из самых рейтинговых вопросов на Яндексе. Первым задал его еще в первый день, когда было открыто голосование, Роман Иванов, 28 лет. И только за вопрос Романа 15 тысяч проголосовало, плюс были еще дополнительные вопросы в разных редакциях. Но я сохранил редакцию Романа Иванова: «Скажите, чем был продиктован Ваш поступок — поцелуй мальчика Никиты в живот?».

Вы знаете, это, конечно, была незапланированная встреча, просто в Кремле, на площади люди подошли, я начал с ними разговаривать, и среди них был этот мальчик, которого Вы упомянули, я уже не помню, как его зовут…

Гурнов А.:

Никита.

…Отлично. Он мне показался очень самостоятельным, знаете, очень серьезным. И в то же время ребенок всегда незащищенный, и очень милый был мальчишка. Скажу Вам по-честному, просто захотелось его так потискать, как котенка, но вот это желание вылилось в тот жест, о котором Вы упомянули.

Гурнов А.:

То есть чистая эмоция?

Да. Ничего за этим просто нет.

Гурнов А.:

Позвольте тогда еще один эмоциональный вопрос. Пишет Андрей Турков, 28 лет, москвич. Такой личный очень вопрос: «У меня родился сын!» (Двенадцать восклицательных знаков — только что, видимо, родился).

Поздравляю!

Гурнов А.:

«Назвал Матвеем. Владимир Владимирович, как Вы думаете, ему повезло, что он родился в России? Только честно». Просит Андрей Турков.

Родину, так же как и родителей, не выбирают. И я, во-первых, поздравляю нашего абонента с тем, что у него родился сын, и сына поздравляю с тем, что он родился. Это уже хорошо.

Но я думаю, что вопрос — так я его понимаю — лежит в плоскости наших перспектив, как я их вижу. Я думаю, если сохранится вот тот тренд развития, те темпы роста экономики, социальной сферы, которые сейчас набраны, то, безусловно, наша страна в перспективе 10-15 лет в значительной степени по жизненным стандартам, конечно, приблизится к нашим европейским партнерам, а имея в виду огромную территорию, огромные интеллектуальные возможности, природные ресурсы, она, безусловно, может стать очень комфортной для граждан нашей страны. Но что самое главное и чего бы мне хотелось добиться — мне бы хотелось добиться, чтобы наша страна была страной больших возможностей для любого человека, чтобы любой гражданин нашей страны мог добиваться успеха, мог быть успешным во всех своих начинаниях. Но создать такие условия непросто, для этого недостаточно только интеллектуальных ресурсов или природных ресурсов. Для этого нужно создать необходимые правовые, административные условия. Мы будем работать над этим, и я не сомневаюсь в том, что у России хорошее будущее.

С. Миронюк:

Я напоминаю, продолжается пресс-конференция Президента России Владимира Путина. Вы можете прислать ваши вопросы на сайт Яндекса или сайт Би-Би-Си, а мы увидим их на экранах наших компьютеров.

Пожалуйста, Бриджит.

Б. Кендалл:

Вот наши следующие вопросы, тоже касаются условий жизни в России. Один из самых популярных вопросов на нашем сайте — о коррупции.

Это Кит Малин из Сингапура, который рассказал, что 4 года работал в Санкт-Петербурге, и ему очень мешала повсеместная коррупция, и в работе, и в обычной жизни.

«Что надо сделать, чтобы нормализовать ситуацию?», — спрашивает он, чтобы не приходилось бояться, что любой милиционер может тебя задержать, допросить и отпустит только за взятку?«

Здесь на самом деле две проблемы. Первая — это проблема собственно коррупции. И вторая проблема — это отношение к иностранцам. И то, и другое — острые и важные вопросы.

Первое, что касается коррупции. Она растет там, она, собственно, постоянно сопровождает растущие экономики, страны переходного периода. Для России это стало, к сожалению, актуальным, на мой взгляд, еще и потому, что не только произошли капитальные изменения в экономике при переходе от плановой системы к рыночной, но и рухнула как бы прежня система моральных ценностей, советского времени. А государственный аппарат мало чем изменился.

И в советские времена, да и в любой плано